Река Ошла в свое время славилась обилием язя и голавля. Но, протекая среди заливных лугов, унавоженных полей, мимо разросшихся деревень, постепенно стала терять свою славу. Здесь, понятно, сказался прессинг современного сельского уклада с обилием различных удобрений и химикатов. Но и это не самый главный для реки вред, а складирование этих самых удобрений по известной русской привычке – где попало, как попало… Все это, брошенное где-нибудь на берегах, с прибавкой из переполненных навозной жижей ферм уходит весной в реку.
Но удивительно, как вынослива и терпелива Природа. Несмотря на все весенние сбросы, Ошла живет и плодит как-то рыбу. Приехав сюда с семьей на короткий отдых, я захватил все же снасти: поплавочные удочки и фидер.
Днем река показала, что язь здесь еще сохранился. Ну, не совсем язь, а подъязки граммов на 400-500. Но пойманы были подъязки не фидером, а снастью, выстроенной по подобию «тюкалки», только для одного рыболова. Суть ловли в поочередном опускании кузнечика или мухи во все встречающиеся прогалы и окошки среди кубышек. С вершинки махового удилища стравливается леска без поплавка, и насадка «тюкает», подпрыгивает на поверхности воды, повинуясь руке рыболова. Такая имитация бьющегося на воде насекомого вызывала поклевки ельцов, голавликов, подъязков и уклейки. На фидер время от времени попадалась только некрупная плотва.
К вечеру, когда на берегу заполыхал костер и забулькала ушица в котелке, я выставил на яме живцовые закидушки и забросил фидер на манку-болтушку. В этот раз в кормушке не было фирменных прикормок, просто не стал брать смеси на банальный отдых у воды. Натолкал черного хлеба в виде размятых с ванилью катышей, добавил и кусочки ванильного батона.
Фидер забросил за упавшим деревом, где вода змеилась неровными струями течения и закручивалась в водовороты. На крючки наживил червей. Не прошло и пяти минут, как вершинка задергалась, а на леске затрепыхался колючий комок слизи, отдавая честь хвостом. Ерши напали на червей, словно не ели с прошлого года… Пришлось насадить на один крючок грушку манки, а на другой – корочку белого хлеба. Корочка не раз приносила удачу, но как насадка была слишком непрочной, особенно на течении. Обычно я ее насаживаю, протыкая корку, провертывая в мякоти крючок и выводя обратно в корку жало крючка. Насадка хорошо держится на крючке, но в струях течения быстро слетает.
В сумерках услышал крик на реке. Сын вытягивал из воды какую-то рыбину. Схватив подсачек, подвел его и запеленал неплохого язя. Еще один взял почти ночью, когда у снасти мы сидели теперь уже вдвоем с сыном. Ночью мы так и не спали, но еще одна поклевка последовала только перед самым рассветом, а с зарей и разгоревшимся солнцем на крючки набросилась жадная мелочь.